После того как мальчики уехали на радио, я вновь подумал: «Ведь я только вчера дал им ноты концерта. Они его не знали, но сыграли сегодня по памяти, не испытывая ни неуверенности, ни страха». Мой эксперимент удался.
Передача по радио прошла прекрасно. Мы слушали ее всей семьей и радовались за ребят. Сегодня оба они — известные музыканты. Интересно, помнят ли они еще об этом эпизоде?
Разумеется, их приняли в школу воспитания талантов без всяких экзаменов, и всю подготовку они получили в ее стенах. Как уже говорилось, я не считаю большой талант исключительным даром. Каждый человек, получивший подобную подготовку, может проявить талант и располагает для этого всем необходимым потенциалом. Кодзи и Кендзи — это всего лишь два примера из многих. Тем временем Кодзи, воспитывавшемуся в нашей семье на правах ее полноправного члена, исполнилось девятнадцать лет. Настало время подобрать для него хорошего учителя. Я остановил свой выбор на румынском музыканте Джордже Энеску (1881-1955), одном из самых видных дирижеров и скрипачей двадцатого века.
Способности растут по мере тренировки
Борьба с голодом
Жизнь становилась все хуже и хуже. Особенно плохо было с продуктами питания. Кисо-Фукусима находится в долине на высоком берегу реки Кисо. Вокруг города простираются большие леса, и никакие сельскохозяйственные продукты там не выращиваются. К концу войны прекратилась выдача пайков. Поскольку наша фабрика работала на оборонную промышленность, у нас была возможность добывать кое-что на черном рынке, но я принципиально не пользовался его услугами. В это время ко мне переехала моя младшая сестра с двумя детьми, у которой погиб муж.
В выходные дни мы все вместе отправлялись в горы на поиски вараби (съедобного папоротника), но частенько возвращались с пустыми руками, так как все уже было собрано до нас. Тогда мы спускались к реке и искали водоросли, растущие на камнях. Мы набивали ими полные рюкзаки. Дома мы клали водоросли в большую кастрюлю с водой, добавляли немного соли и варили. Поначалу казалось, что кастрюля полна до краев, но после варки в ней оставалось водорослей всего на полмиски. Однако это все-таки была не пустая вода, и создавалось впечатление, что желудок чем-то наполнен. Вот так мы и перебивались. Сестра очень переживала, что не может как следует накормить детей. Но я всю свою жизнь буду помнить доброту и приветливость жителей Фукусимы.
Мы жили в одном доме с семьей старика Доке. Все его домочадцы от всей души старались помочь нам. Если им удавалось добыть что-нибудь съестное, нас всегда приглашали за стол. После такого угощения к нам вновь возвращалась жизнь. «Кодзи, я в Кисо-Фукусиме...»
Война становилась все ожесточеннее, но бомбежки миновали Кисо-Фукусиму — маленький, затерянный в горах городок. Я чувствовал свою ответственность за рабочих фабрики, но поскольку помочь им ничем не мог, то каждое утро играл для них на скрипке. Питание и условия жизни становились все хуже. На фабрике нам всем приходилось скидываться в «общий котел», но работали мы усердно.
А потом война закончилась.
Примерно в это же время я узнал, что родители Кодзи умерли, один за другим. Я срочно написал письмо по их старому токийскому адресу. Ответа, разумеется, не было. Тогда я начал расспрашивать оставшихся в Токио друзей, куда могли подеваться Кодзи Тойода и его младший брат. Отец Кодзи переехал в Токио из-за меня, и поэтому меня очень волновало, что могло случиться с двумя маленькими мальчиками-сиротами. В конце концов я обратился на радиостанцию «Эн-Эйч-Кей» с просьбой передать сообщение: «Кодзи Тойода, я в Кисо-Фукусиме. Пожалуйста, дай знать о себе». Через два месяца я получил письмо от человека по фамилии Тойода. Это оказался дядя Кодзи, который взял его к себе.